— Прости. — Хриплый голос на грани сознания, горячие ладони на бедрах, приподнимающие меня чуть выше, чужая плоть, упирающаяся в лоно, и следом резкая, отрезвляющая боль.

Крик, огласивший пещеру.

Алые капли на алтаре и кристалл, проснувшийся где-то в самом сердце острова, почуявший новую дань и жадно вбирающий в себя мою силу. А ее, оказывается, было много, очень много.

Дальше все произошло так, как рассказывала Валенсия, — спасительная темнота и ускользающее сознание.

Последнее, что я запомнила, это руки Сандера, прижимающего меня к себе так сильно, что нечем было дышать, и быстрые поцелуи на мокрых от слез щеках.

Ритуал свершился. Над островом прогремела гроза.

Сандер

Сандер, пошатываясь, ввалился в личные покои, захлопнул плечом дверь и застыл, прижимаясь лбом к холодной стене.

Его трясло.

Сильное тело, влажное от дождя, который обрушился на Каросс сразу после ритуала, все еще сотрясала мелкая дрожь. В ушах набатом звучал жалобный крик жены.

Жена. Маленькая, хрупкая, но в то же время такая стойкая и сильная.

Жена. Та, чьи прикосновения будили внутри что-то безумное и дикое, а робкие поцелуи лишали рассудка. Та, которой он причинил столько боли, отняв самое ценное для любой женщины — возможность иметь детей.

Кулак с силой врезался в стену, оставив после себя сеть мелких трещин и крохотные брызги крови, хлынувшей из разбитых костяшек.

Ее кровь тоже была красной, и как же жутко она смотрелась на черном полированном камне!

А в голове ликующе пел кристалл, до самого верха наполненный огненной силой. Надо же, как много ее оказалось в этой хрупкой девочке, а ведь он думал, что силы значительно меньше. Но и тут Тьяна его удивила.

Темная тень бесшумно отделилась от окна, за которым с новой силой пошел дождь. Но инстинкты молчали. Мужчина лишь сильнее зажмурился, ожидая прикосновений мягких и таких родных рук.

— Мне очень жаль, — прошептала Фриона, провела узкой ладошкой по влажной спине, прижалась к ней щекой, совершенно не боясь испачкаться, тяжело вздохнула. — Ты не виноват.

— Кристалл полон.

Сандер знал, что мать чувствовала это, но все равно сказал.

— Ты спас тысячи жизней.

— Ценой счастья одной маленькой девочки.

Мать вздохнула и отступила, оглядываясь. Надо было найти плед и укрыть сына. Нет, госпожа Фриона понимала, что лихорадка ему не грозит, но материнское сердце хотело хоть как-то помочь, сделать что угодно, лишь бы облегчить ту боль, которая сейчас разъедала сердце Сандера.

— Ирил сказал, что она необычная.

Необычная.

Безликая, ускользающая внешность и глаза, скрывающие целый мир. В них хотелось смотреть, потеряться и раствориться до конца, без остатка.

— Ирил слишком много болтает, — раздраженно бросил Сандер, отрываясь от стены и делая два шага в сторону кресла. Схватил со спинки широкий халат, тут же накинул на плечи.

Пусть мать видела его всяким, но оставаться перед ней в одной набедренной повязке было неловко и неправильно.

Подошел к окну, посмотрел, как яркие молнии разрезают на части черничное небо. Кристалл ликовал, давал всем на острове знать, что вновь полон и готов охранять Каросс.

Хорошая гроза. Яркая и обжигающая.

— Он беспокоится о тебе.

— Предупреди его, что, если он еще раз подойдет к моей жене, я обломаю ему крылья.

— Не обломаешь, — мягко возразила женщина. — Он твой лучший друг и названый брат.

Сандер бросил взгляд на мать, но промолчал. Интересно, замечает ли она то, что давно уже перестало быть секретом для него самого? Но по лицу дриады Фрионы трудно было что-либо определить, она уже давно привыкла прятать от всех свои эмоции. С тех самых пор, как погиб отец.

Тонкая, хрупкая, с золотисто-рыжими волосами, собранными в элегантный пучок, чуть раскосыми зелеными глазами и аккуратным носиком, она была так же красива, как и много лет назад, когда впервые встретила своего возлюбленного. Даже струящийся кафтан из черной траурной ткани не портил этой красоты, делал ее моложе и беззащитнее.

Дриада, отказавшаяся от бессмертия ради любимого и родившая ему долгожданного сына. Но за все надо платить. За грань ей уйти не дали, заставили жить, изо дня в день медленно сгорая от тоски по мужу.

И как бы малодушно это ни звучало, Сандер радовался. Потерять сразу двух родителей было бы мучительно.

— Совет ждет от тебя отчета, — произнесла мать, присаживаясь на низкий диван.

— Подождут до утра.

А еще лучше — сбежать от них в бесконечные воды океана, устроить облаву на кракенов и не появляться неделю, а то и две.

— Они хотят предложить тебе пять кандидатур на роль амери.

Так и знал, что дело закончится этим.

— Еще одна загубленная по моей вине душа, да, мама? — поворачиваясь, спросил он, опираясь бедром о широкий подоконник.

— Зачем ты так. Ты ведь знаешь, что жизнь непредсказуема и всякое может случиться. Я-то жива.

— Но мы оба знаем, чего стоило тебе мое рождение.

По совершенному, лишенному даже мелких морщинок лицу промелькнула тень.

Дриада может родить лишь дочь. Каарх — только сына. Но что делать, если эти двое встретились и полюбили друг друга? Что, если этот обреченный с самого начала союз влюбленные не захотели расторгнуть и решили идти до конца?

Фрионе пришлось провести много месяцев в высокой темной башне, где полностью отсутствовали солнечный свет и какие-либо растения. Там не было жизни, лишь холодный бездушный серый камень. Там дар Зеленого едва не погас, едва не забрал с собой и мать, и дитя.

Но женщина выстояла и тем самым разорвала нерушимую связь с мужем. Связь дриады с избранником. Высокая цена за долгожданного ребенка? Он не знал. Они никогда это не обсуждали, деликатно обходили болезненную тему в разговорах.

— Ты же понимаешь, — мягко ответила Фриона. — Если бы надо было, я повторила бы все еще раз. Ты не должен казнить себя, Сандер. Все девушки знают о долге и чести, которую они могут оказать тебе и Кароссу.

Сандер вздрогнул, вспомнив, каким безжизненным сделалось тело жены в его руках, когда кристалл, насытившись, оставил ее в покое. И это тоже был долг.

— Не надо рассказывать мне об обязанностях, мама. Я знаю, что первый советник просто поставил несчастных перед фактом, не оставив даже шанса сделать самостоятельный выбор.

Она не стала отрицать и возражать.

— В любом случае тебе нужен сын, Сандер. Оттягивать больше нельзя. Особенно сейчас, когда ящеры активировались на западе, а кракены стали близко подплывать к острову. Когда отношения с императором напряжены до предела.